Александр ОСТРОВСКИЙ
НЕ С ВСЯКИМ СПИ, С КЕМ ХОЧЕТСЯ
Трагедия в 4 действиях, 21 сцене.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
С в и н ь и н Т и т З а с и л ы ч, папенька, 57 лет, очень богатый
купец, убежденный самодур.
С в и н ь и н а Д о м н а М а р т ы н о в н а, маменька, 42 лет с
половиною, жена Свиньина, самодурка.
Л и з ы н ь к а, дочь Свиньиных на выданье.
А п п а р а т о в П а р а м о н Н и к и ф о р о в и ч, жених Лизыньки.
Человек богатый, но подлый.
Б л е с т я щ и н с к и й М о д е с т О р е с т о в и ч, жених
Лизыньки. Человек богатый, но благородный.
И с к р е н к о А н д р е й М о с к в и ч, жених Лизыньки. Человечек
бедный, но честный.
К у р о л е с о в Г е р м а н , возлюбленный Лизыньки. Человечишко
никчемный и бедный, но развратник, картежник и пьяница.
П е л а г е я, кухарка. Молчаливая женщина в кокошнике, с ухватом.
С е л и ф а н, кучер.
Н е н и л а Н и л о в н а, сваха.
С в а т ы.
С о л о в ь и.
Р у с с к и й н а р о д.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
СЦЕНА I
Гостиная в доме Свиньиных. Бьют напольные часы. Через пятнадцать минут
часы бьют еще раз. В наступившей тишине слышны шаги. Входит С в и н ь
и н.
С в и н ь и н. Куда вы, черти, подевалися?! А?! Страшитесь гнева
отцовского?! Найду кого — убью! Не посмотрю, каков ты есть, —
убью собаку! Кто бы ты ни был, а собаку все одно убью!
Осматривает комнату.
С в и н ь и н (чуть смягчившись). Ну полно, полно, покажитесь… Так
уж и быть, не убью… (В сторону.) Покалечу немного, да и ступай с
Богом.
СЦЕНА II
Из-под дивана, из-под стола, из-за портьеры, из всех дверей появляются
Л и з ы н ь к а, С в и н ь и н а, Н е н и л а, И с к р е н к о, С е л
и ф а н и П е л а г е я.
С в и н ь и н. А-а, вот вы где, дармоеды! Где, деготь мне на ворота,
амбарная книга нумер семь?! (Заметив Ненилу.) А тебе чего здесь
надобно, толстомясая?! Денег просить пришла? Нету!
Н е н и л а. Не извольте гневаться, любезнейший Тит Засилыч! (Низко
кланяется.) Я к вам по дельцу. Как говорится, у вас товар, у нас
купец!
С в и н ь и н. Кхе-с! А что это у тебя, дорогая сваха, промеж грудей
какая-то бумажка застряла?
С в и н ь и н а. Страмник, дитя постыдился бы!
Л и з ы н ь к а. Ах, это, верно, записка от Куролесова… (Выхватывает
бумагу.)
Н е н и л а. Не извольте ошибаться, Лизавета Титишна! Это господин
Блестящинский вам письмецо прислали. А на словах велели передать:
“Жениться хочу на Лизыньке, сил нет!” Ну, до свиданьица. (Кланяется.)
С в и н ь и н. Кхе-с!
Н е н и л а уходит.
СЦЕНА III
Л и з ы н ь к а (читает записку). “Хочу жениться на Лизыньке, сил
нету. Блестящинский”.
С в и н ь и н а. Вот ведь! Сил нету, а жениться хочет!
С в и н ь и н. Глупый человек, даром что богатый да благородный. Я ему
третьего дни отборнейшего лесу предложил, а он, дурак, взял!
И с к р е н к о (подходя к Свиньину). Тит Засилыч! Вы меня знаете. Я
хоть человек бедный, да честный!..
С в и н ь и н. Это еще кто таков?! А ну — пошел вон!
И с к р е н к о уходит.
СЦЕНА IV
Снова входит Н е н и л а.
Н е н и л а. Здравствуйте долгие годы! Так что господин Аппаратов
просили передать, что приглашают на той неделе Лизыньку замуж. А на
словах велели передать пятьдесят тысяч рублей… Ну, до свиданьица!
(Кланяется.)
С в и н ь и н. Кхе-с!
Н е н и л а уходит.
СЦЕНА V
С в и н ь и н. Ну вот, совсем другое дело — Аппаратов! Сразу видно
человека богатого, но подлого!
Л и з ы н ь к а. Я тоже хочу быть богатой, но подлой!
С в и н ь и н. Да ты и так, ангел мой, подлее некуда!
Л и з ы н ь к а. Как некуда? Вот маменька вас на первое апреля с
кучером обманывали, а мне тоже хочется!
СЦЕНА VI
Снова входит Н е н и л а.
Н е н и л а. Здравствуйте, господа хорошие! Вот и снова свидеться
довелось. Тут господин Куролесов… (Показывает пальцем на вырез
платья.) просили барышне записку передать…
Л и з ы н ь к а схватывает записку, читает.
Л и з ы н ь к а. “Приходи к пруду, сватать буду”. Ой! Побегу-ка я к
пруду!
Л и з ы н ь к а изменившимся лицом бежит к пруду.
С в и н ь и н (кричит вслед). Что?! Опять к этому прощелыге?! Смотри,
Лизка — в бурлаки отдам!.. Чаю хоть попей!..
С в и н ь и н а. Вы бы, батюшка, чем гневаться, дали бы кухарке денег
на сапоги, а то она самовар насосом от лисапета раздувает. От этого у
нее мигрень сделалась.
СЦЕНА VII
Входит Н е н и л а.
Н е н и л а. Доброго здоровьичка, дорогие хозяева! Хучь смейтесь, хучь
плачьте, но у вас товар…
С в и н ь и н. (в сердцах) У нас учет! (Закрывает дверь перед носом у
Ненилы.) И за что, за что же Бог наказывает меня? Думал ли я, что так
все обернется? Желал ли? Эх, Лиза, Лиза! Не к пруду ты побежала, а
отцу своему сердце топчешь каблуками высокими, на мои же деньги
купленными. Кончилась, видать, вольная жизнь купца Тита Свиньина,
понабежали вороны, подавай им дочь, а вперед не дочь, а деньги, деньги
подавай! Ну давайте, терзайте, рвите! Кто еще хочет купеческого тела?
Ишь ты, не было гроша, да вдруг алтын! Вот те, бабка, и Юрьев день!
Хоть ложись да помирай! Ну это уж шиш! Врешь, не возьмешь! Как бы не
так! Мордой об косяк! Видит око да зуб неймет! Близок локоть да не
укусишь! Мал золотник да дорог! На чужой каравай рот не разевай! Без
труда не вытянешь и рыбку из пруда! Семь раз отмерь, один раз отрежь!
Сто одежек и все без застежек!.. Сидит дед, в сто шуб одет! А кто его
раздевает, я вас спрашиваю?!.. Кто его раздевает, тот слезы проливает!
Попомните!
С в и н ь и н уходит.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
СЦЕНА VIII
Беседка в вишневом саду Свиньиных. Поют соловьи для своих соловьих. По
беседке нервно ходит Л и з а в е т а Свиньина. Мнет платок, кусает
ногти: озабочена она.
Л и з ы н ь к а. Ах, как мне душно, как тяжко! Все мне жмет и давит и
трет! Все-все душит меня в ненавистном отцовском доме! Я не вынесу…
Я… Я… руки на себя наложу!
СЦЕНА IX
Из кустов вылезает К у р о л е с о в.
К у р о л е с о в. Давайте уж лучше я на вас наложу, Лизавета Титишна!
Ха-ха-ха! (Смеется.) А что душно вам, так вы корсет-то распустите, али
юбку скиньте. (В сторону.) Наедятся на ночь-то…
Л и з ы н ь к а. Ах, Герман, вы меня напугали! Не подходите ко мне,
здесь душно! Я жду вас уже четверть часа!
К у р о л е с о в. Простите, Лизынька, картишки задержали-с. Знаете,
ведь у нас, у мужчин-с, все картишки-с, винишко-с да бабешки-с! Это
нас и губит-с! Ха-ха-ха-с! (Смеется.) Я сейчас из клуба. Проиграл
мильон этому дураку Аппаратову. И, поверьте, даже глазом не моргнул.
Дозвольте ручку поцеловать? И на губке у вас комар, дозвольте я его
съем?
Л и з ы н ь к а и К у р о л е с о в целуются.
Л и з ы н ь к а. Уж больно дерзко вы, Герман Калистратович, целуетесь!
Вон — губу в трех местах прокусили…
К у р о л е с о в. Ничего, Лизынька! Мне ведь теперь все равно. Вас за
меня не отдадут, поскольку я пьяница и нищ. А без вас мне не жизнь.
Аппаратову я мильон не отдам, а он меня за мильон-то и убьет! Так что,
как ни крути, а я — покойник.
К у р о л е с о в плачет.
Л и з ы н ь к а. Герман Калистратыч! Герочка! Ты сейчас спрячься в
кустах, а я попозже приду. Вон идет кто-то. Ну — прячься!
К у р о л е с о в с плачем прячется в кустах.
CЦЕНА X
Входит Б л е с т я щ и н с к и й.
Б л е с т я щ и н с к и й. Здравствуйте, Лизавета Титишна! Искал вас
на конюшне, да Селифан сказал, что вы, мол, в беседке с Куролесовым
целуетесь! Так вот я хотел…
К у р о л е с о в (из кустов). Хотел, да вспотел!
Б л е с т я щ и н с к и й. Кто здесь?!
Л и з ы н ь к а. Никого! Наверное, цикада!
К у р о л е с о в. Ой, черт, комары жгут!
Б л е с т я щ и н с к и й. И верно, цикада… Так вот, я сейчас шел
косогором, нарвал букет клеверу. Это цветок хоть и незаметный, да
полезный, недаром коровы его любят. И я тоже такой. Так что, Лизавета
Титишна, я вам предлагаю сердце и руку…
К у р о л е с о в (из кустов). И еще одну штуку!
Звезды блещут с высоты, Л и з а нюхает цветы. И чихает громко-громко,
отвернув лицо в сторонку — чтобы брызги полетели и Модеста не
задели.
Б л е с т я щ и н с к и й. Я загадал: пять раз чихнете — моей
будете.
Л и з ы н ь к а чихает четыре раза. Подумав, чихает еще раз.
Б л е с т я щ и н с к и й. Ну все, решено! (Целует Л и з ы н ь к у.)
Л и з ы н ь к а. Поперед венчания целоваться лезете? Что ж, извольте.
Э, как вы, Модест Орестович, руками-то работаете, аккурат как
папенькин бурлак Сережа…
Б л е с т я щ и н с к и й. Так вам и вдоль рек гулять случается?
Л и з ы н ь к а. Это все батюшка. Он, чтобы бурлакам скорости придать,
меня в первую лямку впрягал. Он у меня — самодур… Скажите,
господин Блестящинский, а правду говорят, будто у вас денег, как у
дурака стекляшек?
Б л е с т я щ и н с к и й. Вздор! Может, я по молодости да по бедности
и собирал бутылки, да только это все в прошлом!
Л и з ы н ь к а. Модест Орестович, знаете, я вечор продулась в карты и
теперь должна мильон господину Аппаратову. Купите… ой, спасите мою
честь, Модест Орестович! Модинька!
Б л е с т я щ и н с к и й. Лизынька! Да разве ж я для невесты своей
законной мильон пожалею?! Да я не то что мильон, я еще сто рублей
впридачу дам вам, Лизынька, на шпильки…
К у р о л е с о в (из кустов). На штоф вина да банку кильки!
Б л е с т я щ и н с к и й. Сейчас бегу за деньгами-с.
К у р о л е с о в. Смотри, не зацепись рогами-с!
Б л е с т я щ и н с к и й уходит.
СЦЕНА XI
Те же, но без Б л е с т я щ и н с к о г о. Входит А п п а р а т о в.
А п п а р а т о в. Лизынька, душенька! Я говорил вам в прошлом годе,
что женитьба пока не вписывается в мой бюджет?
Л и з ы н ь к а. Говорили, Парамон Никифорович.
А п п а р а т о в. Так вот. Намедни я на мильон нагрел в карты этого
дурака Куролесова… Так сказать, внебюджетное поступление при
утвержденном бюджете. Так что мне жениться сейчас нисколечко не
накладно! Поэтому я спрашиваю теперь: Лизынька, вы согласны составить
мое счастие?
Л и з ы н ь к а. Нет, Парамон Никифорович, ни за что!
А п п а р а т о в. Я имел в виду — вы будете моею женой?
Л и з ы н ь к а. А-а-а, это — пожалуйста! Это — сколько вам
угодно… Только, Парамон Никифорович, нельзя ли сразу задаточек у вас
попросить?
А п п а р а т о в. Сколько же?
Л и з ы н ь к а. А вот как раз мильон. И немедля.
А п п а р а т о в. Гм, ну что ж… (Лезет в жилетный карман, достает
мильон ассигнациями.) Только уж вы без обману! А то чтой-то вы меня,
Лизынька, в последние дни как будто избегаете? Уж не охладели ли вы ко
мне?
Л и з ы н ь к а. Помилуйте, Парамон Никифорович, как вы могли про меня
такое подумать?! Нет! Ни к вам, ни к кому другому я не могу сделаться
холодною!.. (Берет деньги.) Однако, Парамоша, мы должны сейчас
проститься. Сюда могут прийти и застать нас…
К у р о л е с о в (из кустов, подражая голосу Свиньина). Где дочь
моя?! Застану — запорю! Разорю! Закурю!
А п п а р а т о в. Ну, видимо, мне пора… До свиданья, Лизавета
Титишна. А цикады сегодня трещат, как перед грозой…
А п п а р а т о в поспешно уходит.
СЦЕНА XII
Л и з ы н ь к а. Герман Калистратыч, вы где?
К у р о л е с о в (из кустов). В Караганде! Тут я! И не вылезу отсюда,
пока не скажете, что вы моя!
Л и з ы н ь к а. Да ваша я, ваша! Вылазьте! Вот ваш мильон.
К у р о л е с о в (забирая деньги). Благодарю покорно, Лизынька.
Только все равно я покойник. Вас за меня даже с мильоном не отдадут,
поскольку я пьяница и нищ. Аппаратову я этот мильон не отдам, а он
меня за два мильона-то и убьет! Так что, как ни крути, а я —
покойник… А вот, я вижу, у вас на губке цикада, дозвольте я ее перед
смертью съем.
К у р о л е с о в и Л и з ы н ь к а целуются.
И с к р е н к о (громко шепчет с дерева). Лизавета Титишна! Лизавета
Титишна! Лизынька! Я как человек честный… А-а! (Шумно падает с
дерева.)
Л и з ы н ь к а пугается, И с к р е н к о подымается, К у р о л е с о
в из беседки быстро удаляется.
Л и з ы н ь к а. Ой, кто тут? Это вы, господин Искренко?
И с к р е н к о. Я! Боялся показаться, не ровен час папаша ваш
нагрянет, так как бы меня в темноте за Пелагею не принял, не наделал
бы беды…
Смех в зале. К у р о л е с о в выглядывает из-за кулисы.
К у р о л е с о в (в зал). Что это за Пелагея в свиньинской дворне
объявилась? Аль недавно куплена? Пойду обману-с.
К у р о л е с о в уходит окончательно.
СЦЕНА XIII
И с к р е н к о. Лизынька, я как человек честный, скажу: я тут на
дереве сидел и все видел. Жаль, не слышал почти ничего, уж больно
нынче цикады кричат… Эти господа — они и аппендикса вашего не
стоят! Взять, к примеру, Аппаратова. Что в нем хорошего? Ну, денег у
него изрядно, кальсоны шелковые носит. А сорви с него кальсоны —
что мы увидим?
Л и з ы н ь к а. Что? Что?!
И с к р е н к о. А ничего-с! Один барыш на уме! А Блестящинский?
Модестом Орестовичем прозывается, а книг не читал, это уж точно, так
— какую-нибудь брошюрку какого-нибудь Бетховина. А кто такой этот
Бетховин? Такой же, небось, дуролом, мошенник и плут. Да и по фамилии
— мордвин, а те все на арапа взять норовят!..
Л и з ы н ь к а. Взять норовят?
И с к р е н к о. А Куролесов Герман? На благотворительном балу начал
спьяну к барышням под юбки заглядывать, да и уснул под юбкой у
губернаторши! Она только дома заметила. Весь вечер за ней волочился!..
А вы, вот что: выходите за меня! Станем с вами вместе жить —
бедно, но честно!
Л и з ы н ь к а. Отчего же не сходить, коли человек хороший? А на
какие шиши мы будем жить бедно, но честно?
И с к р е н к о. Ах, Лизынька, опять вы за свое! Не отвергайте хоть вы
меня!
Л и з ы н ь к а. Да кто вас отвергает-то, господи?
Л и з ы н ь к а и И с к р е н к о целуются.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
СЦЕНА XIV
На сцене — рулетка, “Блэк Джек” и наперстки — словом, игорный
дом. К у р о л е с о в, Б л е с т я щ и н с к и й и А п п а р а т о в
сидят за ломберным столом.
Б л е с т я щ и н с к и й. Говорят, что вы, Куролесов, давеча у
Лизыньки комара съели. А ведь нынче пост-с! Стыдитес! Дама пик-с!
К у р о л е с о в. А я постов-то не боюс! Дама треф, перевожу-с!
А п п а р а т о в. Вы, Куролесов, настолько хам и сволочь, что вас и
бить-то противно! (Бьет карты Куролесова.)
Б л е с т я щ и н с к и й. И мне!
К у р о л е с о в. Манишка в вине! “Хам… Сволочь…” А между тем,
если желаете знать, Лизавета Титишна Свиньина мне решительно сказала,
что будет моею!
А п п а р а т о в. И мне!
Б л е с т я щ и н с к и й. И мне!
К у р о л е с о в. И мне! А, я уже говорил…
СЦЕНА XV
Входит И с к р е н к о.
И с к р е н к о. Ну, господа, я как человек честный признаюсь, что
вскорости обженюсь! Сам Свиньин в тести метит.
А п п а р а т о в. Мой это тесть, и полно тут, господа, хватит о
Свиньиных! Валет-с.
И с к р е н к о. Врешь, подлец!
А п п а р а т о в. Изволите ошибаться-с, я не подлец. То есть, пардон,
оговорился. Я не вру!
И с к р е н к о. Как же так? Стало быть, мы вчетвером женимся на
Лизыньке?
К у р о л е с о в. Стало быть, вчетвером, если она, пока мы тут сидим,
еще кому-нибудь своего согласия не дала…
А п п а р а т о в. Я, как человек подлый, ее понимаю. Скорее всего,
так и будет.
Б л е с т я щ и н с к и й. Но, надеюсь, не одновременно?
К у р о л е с о в. А что, собственно, в этом…
И с к р е н к о. Молчите, негодяй! Вы опять готовы сказать очередную
непристойность! Лизынька, чья бы она ни была, — наша. Я предлагаю
поступить благородно: разыграть ее в карты. По частям.
А п п а р а т о в. Что ж, согласны. Итак, часть первая, сами
понимаете, какая…
Б л е с т я щ и н с к и й. Стойте! Я предлагаю иной способ, чтобы по
справедливости! В Лизыньке весу — пуда четыре, поэтому предлагаю
разделить ее поровну и разыграть. Ставлю на кон четверть пуда!
А п п а р а т о в. Играть — так по-крупному. Пуд!
И с к р е н к о. Пуд так пуд!
К у р о л е с о в (тихо). Животные! (Громко.) Пуд, мой долг и мильон
сверху!
И с к р е н к о. Ставки сделаны! Как человек благородный, я, пожалуй,
раздам.
А п п а р а т о в. Ничуть не бывало! Подите похлебку в публичных домах
раздавайте. Карты — они благородства не терпят, и раздавать должен
человек подлый и беспринципный. Извольте карты, господа.
СЦЕНА XVI
Входит С в и н ь и н.
С в и н ь и н. Добрый вечер, господа! О, да я вижу, у вас крупная игра
намечается! Нельзя ли войти-с?
Все в замешательстве.
С в и н ь и н. Сколько на банке?
К у р о л е с о в. Да пуда три, почитай…
С в и н ь и н. Корову, что ль, разыгрываете?
К у р о л е с о в (с намеком). Не то, чтобы корову, так-с, телку-с…
С в и н ь и н. Так я вхожу?
В с е (протестующе шумят). Негоже… Нет, Тит Засилыч… Да мы уж
почти кончили…
С в и н ь и н. Эх вы! Некумпанейский вы народ. Ну, я научу вас
кумпанию любить. Извольте завтра вечером быть у моего кучера Селифана
на именинах. Он меня послал вас пригласить, хе-хе, уважьте его, не то
обидится и прибьет меня. А опосля именин он же вас по домам развезет,
коли пожелает.
В с е. Благодарствуйте, Тит Засилыч, непременно будем…
С в и н ь и н. Уж вы не обманите, а то Селифашка-то волнуется,
принарядился, шельма. На столе карточки разложил — кому где
сидеть. Меня, конечно, по правую руку, вас, Аппаратов, по левую. И
вас, Куролесов, не забыл — накрыл вам особый стол в дворницкой.
Блестящинский, предлагаю пари: кто вперед напьется — кучер мой,
Куролесов али я?
В с е. Вы, вы, конечно!!!
С в и н ь и н. А то ж! Но, однако, пусть будет по-честному: я
кучеру-то форы дам с полчасика.
В с е (хором). Ставим на кучера!!!
С в и н ь и н. Ну-с, премного благодарен, господа! Так уж я
Селифану-то передам, что вы придете. За сим позвольте откланяться.
С в и н ь и н уходит.
СЦЕНА XVII
И с к р е н к о. Принесла нелегкая самодура! Всю игру расстроил… Как
бишь мы хотели Лизыньку-то разыграть — по частям тела, что ли?
В с е (шумят). Позвольте!.. По каким-таким частям?!.. Вроде бы по весу
собирались!..
Спорящие голоса тонут в пении цыганского хора.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
СЦЕНА XVIII
Двор в усадьбе Свиньиных. На дворе столы у них. На столах —
бараний бок с кашей, пироги с осетриною, поросенок с хреною, семга,
балык, мадера, пиво, самогон, сладкая водка ратафия, севрюжина, караси
жареные в сметане. Все бутафорское, потому что пост.
Дворовый оркестр играет Штрауса.
Тит С в и н ь и н и домочадцы разместились за столом. Под столом спит
пьяный кучер на подстилке из солом.
С в и н ь и н (пиная кучера). Ну, за тебя! (Выпивает.) А где гости?
Пелагея! Отворяй ворота, впускай гостей! (В зал.) Да и то — пущай
взойдут. Я ведь их к пяти звал, а уж семь!..
СЦЕНА XIX
Входит человек семьдесят, среди них А п п а р а т о в, И с к р е н к
о, Б л е с т я щ и н с к и й, К у р о л е с о в, с в а т ы, р у с с к
и й н а р о д.
Б л е с т я щ и н с к и й. Приятного аппетита, Тит Засилыч!
А п п а р а т о в. Заждались, небось, гостей-то?
И с к р е н к о. А где же наш именинник?
С в и н ь и н. Почивать изволит, свинья. Эй, Селифан! К тебе пришли!
С е л и ф а н просыпается, садится за стол.
С в и н ь и н. Вот он, ваш именинник… (Выпивает рюмку, падает под
стол и засыпает.)
С е л и ф а н (поет).
В той степи глухо-о-ой
Наверзал я-амщи-и-ик!..
Эх! (Плачет пьяными слезами.)
К у р о л е с о в. Ну, с днем ангела тебя, Селифан! Вот, прими
подарочек — адрес двух татарочек! Ха-ха-ха!
А п п а р а т о в. И опять вы сволочь, Куролесов. За что ж вы простого
человека так не любите? Ведь он к вам всею душой!
С е л и ф а н. М-м-э-э-э… Эх! (Падает лицом на стол.)
С в и н ь и н (вылезая из-под стола). Селифашку не замай!.. Лизка!
Неси еще водки! (Падает обратно под стол.)
Л и з ы н ь к а выходит и тут же возвращается с ящиком водки, ставит
ящик перед С в и н ь и н ы м.
Л и з ы н ь к а. Вот, батюшка, ваша водка.
И с к р е н к о. Лизавета Титишна! Пока ваш батюшка, так сказать,
держит паузу, нам надобно объясниться…
Л и з ы н ь к а. Что случилось, господа? Вы так взволнованы!
К у р о л е с о в. Случилась презабавная штука. Лизынька, мы вот тебя
сегодня ночью разыгрывали в карты, а я возьми да и проиграй! Тебя да
еще два мильона, ха-ха! Я просил их одолжить мне денег на веревку и
мыло до завтра… Или два мильона до послезавтра. Да разве эти
животные дадут!
Б л е с т я щ и н с к и й. Так ты же не вернешь!
К у р о л е с о в. Верну, гадом буду, господа! Эх, одна Лизынька меня
понимает, наверное. Я сюда шел и думал: может, у нее и веревочка с
каким-никаким обмылком для меня найдется…
Л и з ы н ь к а. Ну хорошо, Герман Калистратович, вы меня проиграли. А
кто же выиграл?
И с к р е н к о. Я! Я выиграл! Обе ваши ноги выиграл, Лизынька!
Уйдемте отсюда сей же час этими вашими ногами!
А п п а р а т о в. Лизынька! Поскольку мне досталась ваша голова со
всеми ушами, то я требую, чтобы вы никого из этих людей не слушали!
Б л е с т я щ и н с к и й. Позвольте, я тут тоже не без прав! Лизавета
Титишна! Извольте сесть ко мне на колени той вашей частью, счастливым
обладателем которой я имею честь состоять!
А п п а р а т о в. Как смеешь ты оскорблять мою невесту?!
И с к р е н к о. И мою!
А п п а р а т о в. И мою! А, я уже говорил…
С е л и ф а н (поднимая лицо от стола). И мою!.. Она… третьего
дни… на конюшне… Я как раз навоз… (Падает мордой на стол.)
А п п а р а т о в. Я сейчас велю послать за пистолетами! Будемте
стреляться!..
Б л е с т я щ и н с к и й. Я готов! Искренко — вы будете
секундантом у Селифана!
И с к р е н к о. А может, на вилах?
К у р о л е с о в. Вздорьте! Стреляйтесь! Я пока самогончику!..
С в и н ь и н (из-под стола). И я — самогончику!
С е л и ф а н. И мне… Про меня-то забыли?.. Эх, человека забыли…
СЦЕНА XX
С улицы во двор входит Н е и з в е с т н ы й с пистолетом в руке и
подходит к Л и з ы н ь к е.
Н е и з в е с т н ы й: Так не доставайся же ты никому! (Стреляет в
Лизыньку.)
В с е (наперебой). Кто это? Кто этот человек? Кто-нибудь знает его?
Держи его!
Н е и з в е с т н ы й уходит.
СЦЕНА XXI
Л и з ы н ь к а, шатаясь, держится за грудь. Она убита.
Л и з ы н ь к а. Благодарю вас… Благодарю за все, за все, за все, за
все, за все, за все, за все!..
К у р о л е с о в. Ну, понеслась!
С е л и ф а н (поднимая голову). Тпр-р-ру, родимая! (Снова засыпает.)
Л и з ы н ь к а. Благодарю за то, что вы пришли отпраздновать со мной
мои последние минуты… Вот, я вижу — вино, цыганы, папенька
спит… Отчего люди не танцуют? Господа, отчего вы не танцуете? Вот
так бы раскинула руки и заплясала!.. Ах нет, нынче меня застрелили…
(Шатаясь, подходит к Куролесову.) Ах, Герман! Как замечательно душно
было нам давеча в беседке!.. Поддержите меня… Нынче я умираю… Ах,
зачем в мире столько оружия? Пистолеты, сабли, ножики… Знаете ли,
господа, что человечество уже накопило столько оружия, что сможет
уничтожить себя полтора раза… Ах, Герман Калистратович, зачем вы не
торговец оружием?! Вы были бы богаты!.. Вы!.. Вы за меня на бегах
поставьте на лошадку… Там лошадка есть, Перпетуей зовут… Я знаю,
слыхала!.. Я умру, а вам от лошадки счастье будет!.. (Отойдя от
Куролесова, падает на грудь Аппаратову.) А вы, Аппаратов! Вы
расчетно-кассовый центр, а не человек! Вам мильоны ваши всю душу
выжгли! Вы не руку и сердце мне вчера предлагали! Вы пачку грязных
кредиток мне в мужья предлагали! Да где же это видано, чтобы девушки
замуж из-за денег хаживали?! Наивный вы человек!.. Вы!.. Вы вот что…
Вы за меня на бегах… тоже поставьте… И вам счастье будет,
несчастный вы человек… (Отталкивает А п п а р а т о в а, падает на
руки Б л е с т я щ и н с к о м у.) А, и вы здесь! Что вы так глядите
на меня? Нешто не видали, как человек умирает?.. Ну ничего, немного
удовольствия я вам доставлю, скоро уж отмучаюсь, а не дадите сейчас
умереть, так я отлежусь, выйду на Кобылин утес, да и в реку!.. Только
вы меня и видали… Вы!.. Вы как оплачете меня, вы возьмите мильон,
что мне обещали, да на бега, на бега… Алчный вы человек!..
Л и з ы н ь к а с трудом переходит к И с к р е н к о, но, не дойдя
немного, падает в оркестровую яму. К у р о л е с о в, А п п а р а т о
в, Б л е с т я щ и н с к и й, И с к р е н к о, все гости заглядывают в
яму. Через какое-то время из ямы, кряхтя, выбирается окровавленная Л и
з ы н ь к а.
Л и з ы н ь к а. Как бы мне хотелось… Как бы мне хотелось, чтобы
все-все люди на земле сделались счастливыми! Ну, если не все, то хотя
бы несколько! Поэтому я и хотела осчастливить вас всех, поэтому дала
вам, господа, свое согласие!.. Ну, господа, кто из вас теперь
позарится на умирающую?.. Отчего люди не рыдают?! Отчего они не рыдают
так, как положено, когда умирает красивая девушка? Вот так бы
раскинула руки да как треснула бы каждому по шее — сразу бы,
небось, заплакали!..
Все начинают рыдать. Л и з ы н ь к а доходит до И с к р е н к о.
Л и з ы н ь к а. Эх, Искренко, Искренко… Вот вы все по совести, да
по справедливости меня хотели, а ведь я бы вам изменять стала!.. Вот
так бы раскинула ноги!.. Как цапля!.. И изменила с первым встречным…
Да вон, хоть с Селифаном! (Падает на землю рядом с Селифаном.)
Селифан! Слышишь ли ты меня? Не слышит… Спит… Спит народ русский,
дремлет в нем мощь созидательная и сила разрушительная… Но дайте
срок, господа! Дайте срок, и этот народ проснется и снесет вас!..
Настанет время, и не будет Свиньиных, Куролесовых, Аппаратовых,
Блестящинских, Искренко. Они все умрут. Богатство и власть будет у
таких чистых и прекрасных людей, как Селифан! Звери вы господа, звери!
Благодарю вас за все, за все, за все…
Последние слова Л и з ы н ь к и тонут в пении цыганского хора.